Сила лжи
С удовольствием прочитал роман английского писателя Джорджа Оруэлла «Да здравствует фикус!» Обычно написать хорошую автобиографическую повесть или роман, чтоб от него не веяло однообразием и скукой, очень трудно, но Оруэлл справился с этой трудной задачей блестяще, а в описании судьбы родственников даже коснулся Шекспировских вершин. Роман написан не так давно, в 1936 году прошлого столетия, в эпоху расцвета творчества писателя.
В этом романе я увидел не только блестящий талант писателя, но и кое-что другое. Главный герой, а именно автор – неисправимый лодырь, чуждающийся любого труда в надежде на свое необыкновенное дарование и королевскую жизнь после оценки своего поэтического труда, которого у него не так уж и много. В отчаянии он обращается к Марксу и Ленину – светочам материального изобилия, равенства и справедливости, совершенно не зная, что рай, построенный в России, опоясан колючей проволокой, что оттуда никого не выпускают и никого не впускают, дабы никто из проклятых капиталистов не увидел, как там процветают. Мировое зло это деньги, при помощи которых эксплуатируются массы, как главное орудие капитализма. Но если вернуться к его бедным родственникам, то в СССР все граждане были точно такими же нищими. Да, они жили в бараках (до Хрущева),их обучали в школах бесплатно, их кое–как лечили тоже бесплатно, им платили нищенскую зарплату, а колхозники не получали ни копейки, кроме того они были лишены возможности уехать в город, им, как крепостным не выдавали паспорта, они вынуждены были прятать колоски за пазуху, чтоб не умереть с голоду зимой.
Но поскольку Ленин благословил ложь, то в этом вопросе коммунисты достигли небывлых вершин. И в Англии работала компартия, находясь на содержании КПСС и талдычила на всю страну(Англию) о коммунистическом рае в СССР. И многие англичане верили этой бесстыдной коммунистической лжи.
И талантливый писатель поверил, коль он в своем романе упоминает Ленина и Мордыхая Леви (Маркса) – отцов лживого коммунистического рая.
Я ни в коем случае не собираюсь лепиться к авторитету автора этого произведения, но где–то в чем–то моя судьба похожа, как две капли воды, на судьбу Гордона Комстока, главного героя романа.
После окончания университета я поехал в город N искать счастья на литературном поприще. Ударила дурь в голову, что тут поделаешь. Я посылал стихи, рассказы во все редакции газет, журналов, мелких и крупных издательств и каое–то время спустя получал ответы примерно одинакового содержания: у вас не хватает социалистического реализма, читайте побольше великого Ленина. Поняв, что мне в ближайшие тысячу лет ничего не добиться, что у меня в городе N ни одного родственника нет даже в десятом колене и не у кого занять рубль, чтоб доехать на трамвае из одной точки в другую, я уложил свои "великие творения" в коробку и спрятал под диван. Я был в более худшем положении, чем Гордон, который все время занимал у своей сестры Джулии по пять шиллингов то на трамвай, то на сигареты. И это после того, как он сбежал из одной компании, что занималась рекламой и платила ему неплохую зарплату. А меня никто нигде не брал ни на какую работу.
– Вы член КПСС? – задавали мне один и тот же вопрос в любой организации. (Даже помню в одном театре, где требовался рабочий по сцене.)
– Нет, – отвечал я, опуская покрасневшую глупую рожу, словно меня уличили в воровстве.
– Тогда вы нам не подходите.
Но я не сдавался. Как главный герой романа Оруэлла Гордон, делал все, чтобы нигде не зарабатывать себе на жизнь и даже в пути на работу сочинять куплеты, я делал все, чтобы где–то устроиться. И нашел. Я стал воспитателем рабочего общежития строителей, где мне даже обещали путевку в рай ( вступление в КПСС). Это была работа в вечернее время. День был полностью свободен. Меня взяли на полставки преподавателем эстетики и еще я стал воспитателем в школе –интернате, где бесплатно кормили и платили деньги. Я работал в трех местах! Я наверное зарабатывал столько же, сколько герой романа «Да здравствует фикус – пикус!» Я стал сказочно богатым в социалистическом обществе и стал рукоплескать великому сыну советского народа, у которого было так много орденов на груди, что он уже ходил в виде вопросительного знака Леониду Ильичу Брежневу – светилу всего человечества.
И я купил себе пальто. Пояилась такая возможность. Все пять лет, что я учился в университете, я только мечтал, что когда–то куплю себе это волшебное пальто. А когда ездил в город N, приходилось занимать пальто у своих сокурсников. А теперь, вот оно пальто, волшебное, родное, согревающее в лютые морозы. И теплую обувь купил…финского производства. Исчезла подошва с правого тоненького ботинка через восемь лет и пальцы перестали коченеть от морозов. Я поймал судьбу за хвост и больше не выпускал ее из рук, пока не стал директором одной из престижных школ города N. И партийный билет уже был в кармане. Что такое партийный билет мало кто знает. Чтобы не занимать время, просто скажу: партийный билет стоил больше ста дипломов о высшем образовании. Партия действительно заботилась о своих членах, как ни одно государство в мире.
***
До того, как я нашел работу, до того, как я вступил в партию, я свободно встречался с противоположным полом. Девушки, такие же нищие, как и я, кроме ласковых слов, кроме объятий и поцелуев, ничего не требовали. В дождливую погоду или в сильные морозы, мы уединялись на станциях метрополитена, или даже в теплых подъездах домов старой постройки. И это было так здорово, это помнилось потом, когда в семье уже был полный коммунизм, хоть он по–прежнему отставал от загнивающего запада.
А что касается творческого воображения, моей скромной музы так сказать, то она никуда не делась. Она словно погрузилась в сон. И когда я освободился от станка, который день и ночь работал и требовал моего присутствия, мои потерянные годы словно компенсировались необыкновенной щедростью. Стоило мне сесть за компьютер, и мысли лились рекой, я едва успевал нажимать на клавиши.
Жаль, что писатель умер так рано, а то я бы ему написал письмо, в котором указал бы на его ошибку: он испортил прекрасную вещь, заблудившись в двух соснах. Не могу поверить, чтобы он был таким наивным, чтобы сознательно представить нам своего несимпатичного и даже безалаберного героя.